***

Желание жить полноценно само по себе:

Держа на плаву человека в отдельной судьбе,

Застрявшее в гуще проблем нерешённых в трубе,

Оно остаётся с нами.

 

Желание жить это самая тонкая нить:

И душу заштопать, и нежность души сохранить.

И если ещё осталось, кому позвонить,

Оно остаётся с нами,

Желание жить.

 

***

Пытливый ум – никчёмная находка

В характере моём.

Я рано понял, что такое водка,

И часто находился с ней вдвоём.

Я познавать старался грани мира:

Что можно, что нельзя.

Я видел, как спиваются кумиры,

Мои друзья.

 

 

О детстве.

                                                  Детство мое в золотистых веснушках…

М. Крутова

А я бегала в серых валенках

по заснеженной полосе…

Л. Старшинова

Детство моё не припомнить на печках, в избушках

И убегающим тонкой тропинкой к реке.

Выдумать можно деревню в глуши и опушку

В рощице светлой, но правды не будет в строке.

 

Может быть, я и не ведала вольного счастья

Бегать по росам, губами малину срывать…

Где-то за линией гор на неравные части

Целую жизнь навсегда разделила печать.

 

Там, далеко, где сливаются отзвуки домбры,

С гулом невнятных и разноязычных речей,

Бабушка с дедушкой ласковым словом и добрым

Внучку свою вспоминают до поздних ночей.

 

Там по щекам вместо рыжих отчётливых точек

Бронзовым блеском румяный ложится загар.

Там и остался мой маленький жизни кусочек

И не покинул со мной край арчи и чинар.

 

Душу отдам я России, но с самых истоков

Детство моё, не предавшее тёплых ветров,

Так и останется в сердце  лишь песней Востока

И ароматом янтарно-медовых плодов.

* * *

Одиннадцатый час глотал минуты —

И в темноте обычного двора

Фонарный свет колпак набросил мутный

На лавочку до самого утра.

И в круглом очертании свеченья,

Как мотылёк, метался добрый рок —

И не было той музыки священней,

Правдивее и правильней тех строк

Для смелых и отчаянных подростков

(Они хотели просто быть взрослей).

Одетые не модно и не броско,

Играли песни о добре и зле.

Вне времени.

И только тётя Шура

Который вечер из окна кричит:

«А ну, кончайте щажже шуры-муры» —

И по карнизу кулаком стучит…

Но обнимал ташкентский летний вечер

И не хотелось уходить домой…

 

Рок жив и вечен. В памяти засвечен

Фонарным светом двор друзей.

И мой.